Авторская программа Светланы Буниной «Частная коллекция» Украинский прорыв: литература в поисках витальности. Памяти Игоря Рымарука и Юрко Покальчука. О новых переводах Ю. Андруховича, О. Забужко, С. Жадана.

Авторская программа Светланы Буниной «Частная коллекция» Украинский прорыв: литература в поисках витальности. Памяти Игоря Рымарука и Юрко Покальчука. О новых переводах Ю. Андруховича, О. Забужко, С. Жадана. (скачать аудио).


Программа: Частная коллекция


А теперь вернусь к тому, что заявила в начале нашего разговора, к той самой подборке современной украинской поэзии в журнале «Новая юность», в последнем номере журнала «Новая юность». У этой подборки есть несколько безусловных, на мой взгляд, достоинств. Во-первых, она собрала украинских поэтов разных поколений — и поэзия Оксаны Забужко, Юрия Андруховича и Сергея Жадана соседствует там со стихами совсем молодых Катерины Бабкиной, Галины Ткачук и Катерины Глодзь. Во-вторых, в этой подборке одновременно присутствует, по крайней мере, четыре поэта первого ряда. Это уже упомянутые мной Оксана Забужко, Сергей Жадан, Юрий Андрухович и Василь Махно. Наконец, если говорить о качестве переводов как таковом (а переводчиками здесь выступали Анна Аркатова, Мария Галина, Аркадий Штыпель, Эдуард Хвиловский, который переводил Василя Махно, я (с переводами Оксаны Забужко), харьковский поэт и переводчик Константин Беляев, Ольга Нечаева, переводившая Юрия Андруховича), если говорить о качестве самих переводов, то здесь, мне кажется, много текстов, заслуживающих внимания.

Я считаю большой удачей перевод Ольги Нечаевой — перевод фундаментального цикла Юрия Андруховича, который называется «Липневі начерки подорожнього», или «Июльские путевые заметки». Почему? Потому что, как уже говорилось, Юрий Андрухович — личность многогранная, поэт многоплановый, и то (из его именно поэтического наследия), что до сего дня переводилось на русский, — лишь разрозненные лирические стихотворения. Мы очень мало знаем Андруховича-мистика, который развивает традиции украинской и европейской барочной поэзии. Мы мало знаем философскую лирику Андруховича, потому что в этом качестве его переводить очень трудно. С учётом того, как Андрухович непередаваемо владеет украинским, какой у него живой и органичный украинский язык, он во многих отношениях (именно серьёзный, сложный Андрухович) становится почти непереводимым. Так вот, все эти грани его творчества можно увидеть в цикле «Июльские путевые заметки» в переводе Ольги Нечаевой. Цикл представляет собой десять стихотворений. У него кольцевая композиция — это символический круг блужданий по старому Львову, Львову мифов и легенд. Я прочитаю несколько стихотворений, переведённых Ольгой Нечаевой. Второе стихотворение цикла, «Река»:

2. (Река)

Дойдя до реки, мы к воде
прикоснулись руками.

В июле так любим мы тело воды,
текущее в пальцах.
Сто мельниц тут было, и сто водяных
колёс, и зелёные заводи плёсов,
где рыба давалась нам в руки.
Царство камышье, держава кувшинок —
всё было рекой.

Нагретые за день местечки в песке
оставались — не наши и наши —
остывать до рассвета.

Сколько нас не сбылось,
по мосту прошедших над Полтвою,
сколько
прошло по мосту и навеки
пропало в зарослях правого берега.

Теперь стихотворение пятое, которое называется «Дух». Здесь будет упоминаться Иосифа Кун — это народная героиня Львова, монахиня и поэтесса XVIII века, автор книги стихов «Прекрасные Львовские окрестности». Книга была написана по-немецки. Итак, стихотворение «Дух».

5. (Дух)

Разреши мне кружить над тобою.
Я знал Иосифу Кун, я знал нескольких женщин.
Песий Рынок встречал меня бешеным лаем,
а монахини с улицы Сакраменток
прятались в нишах.

Но ни разу не выгнал меня Макольондра,
я всегда при деньгах и не очень пьяный.

Покажи мне свой город. Мне хочется
идти вот за теми
девицами в красном.

Я хочу позвонить
из вон тех телефонных будок,
я хочу набрать номер Иосифы Кун
и услышать,
как она скажет:
«Разреши мне кружить над тобою».

И, наконец, последнее стихотворение цикла, которое называется «Круг». Дело в том, что начиналось это символическое путешествие по Львову со слов: «Липы поры увяданья стоят золотые, безмолвные». Ведь «июль» по-украински — «липень», то есть месяц цветения лип. Поэтому «Липневі начерки подорожнього» — название цикла, да? И, стало быть, образ лип здесь заведомо символичен. В конце круга Андрухович к нему возвращается.

5. (Дух)

Разреши мне кружить над тобою.
Я знал Иосифу Кун, я знал нескольких женщин.
Песий Рынок встречал меня бешеным лаем,
а монахини с улицы Сакраменток
прятались в нишах.

Но ни разу не выгнал меня Макольондра,
я всегда при деньгах и не очень пьяный.

Покажи мне свой город. Мне хочется
идти вот за теми
девицами в красном.

Я хочу позвонить
из вон тех телефонных будок,
я хочу набрать номер Иосифы Кун
и услышать,
как она скажет:
«Разреши мне кружить над тобою».

Мы их называем,
находим другими. И вот
утром выходишь на площадь и все узнаёшь:

липы поры увяданья стоят золотые,
безмолвные.

Итак, я читала Юрия Андруховича в очень хорошем, на мой взгляд, переводе Ольги Нечаевой.

Теперь о переводах другого поэта, пожалуй, самого популярного сегодня в России украинского поэта, Сергея Жадана. В подборке, которая сложилась в журнале «Новая Юность», Сергея Жадана переводит Анна Аркатова. Переводит, на мой взгляд, тоже удачно, потому что она замечательно почувствовала тот, говоря молодёжным языком, драйв, который исходит от его поэзии. И действительно, Жадан полон романтики — того, что, пожалуй, делает его для русского читателя наиболее привлекательным и доступным. Благодаря тому, что сейчас вышла эта подборка, — а в «Знамени», в девятом номере журнала «Знамя» за 2008 год, тоже вышла подборка Сергея Жадана в переводе Елены Фанайловой, — мы имеем уникальную возможность сравнить одни и те же тексты, совсем недавние тексты поэта в переводах Анны Аркатовой и Елены Фанайловой. У нас складывается такой уникальный прецедент. В целом я бы сказала, прочитав оригинальные тексты Сергея Жадана и варианты Фанайловой и Аркатовой… Я бы сказала, что Жадан Фанайловой более жёсткий, брутальный. Здесь есть какой-то след её собственной поэзии последних лет, отблеск её. Жадан Анны Аркатовой более лёгкий, изящный и буквально изобилующий изощренными образами, подчас экстравагантными. Но мне очень нравится эта интерпретация. Мне кажется, что эта интерпретация близка самой сути его поэзии. Сергей Жадан пишет как будто всё время на одном дыхании, у него это дыхание никогда не перебивается. Стихи читаются невероятно легко и звучат очень легко. Там практически нет никаких шероховатостей звуковых. Это вообще, может быть, максимально соответствует той особенности украинской поэзии, о которой писал Аркадий Штыпель, сравнивая её с поэзией русской. Украинская поэзия делает упор на гласные. И речь льётся, течёт, в то время как в русской поэзии средством выразительности зачастую выступает именно столкновение согласных звуков, да? Жадан тоже делает упор на гласные (и на гармоничность как таковую). И может быть, у Елены Фанайловой, которая часто этого не учитывает, которая придаёт его текстам какую-то языкову?ю проблематичность, очень интересную саму по себе, невольно обозначился уход от реального Жадана. Хотя нельзя не отметить ярких моментов в её переводах. Вот, например, первое стихотворение в обеих подборках — и у Елены Фанайловой, и у Анны Аркатовой. Это стихотворение Сергея Жадана «Третій день крізь сутінь масну». У Елены Фанайловой начало его звучит так:

Третий день туман, пелена.
Третий день без привала и сна.
От песка и холода я устал,
из сумки вино и чеснок достал.
Там под сукном, как под ёлкой мешок,
лежит афганский порошок.
Я тридцать дней скрывался во мгле,
ел траву, спал на земле,
собирая, как тяжкую дань,
по крохам дорогую дрянь,
что, будто тени пропащих душ,
лежит на хребте Гиндукуш…

И дальше стихотворение рассказывает о том, как лирический герой, житель Украины, добирается с добытой травой — крэком — из Афганистана домой, в Харьков. Как он преодолевает какие-то посты пограничные, о чём он при этом думает, как он устал, измучен и как он дорожит этой драгоценной травой. Ну, вот такое, молодёжное, в общем, стихотворение по тематике. Но Елена Фанайлова здорово почувствовала здесь возможность выхода в какую-то метафизику. Пусть даже это наркотический сон, наркотическая метафизика, но мне очень нравится, что Елена Фанайлова выделила рефреном некоторые строфы этого стихотворения, которые действительно у Жадана говорят о смерти. Она их выделила курсивом, и стихотворение получило совсем другое звучание. Вот что у Фанайловой выделено:

то смерть всё ищет мои следы,
смерть выводит меня до воды,
и покуда из русла мёртвого пью,
трогает флягу мою.

Проходит ещё какой-то сюжетный момент, когда герой движется дальше, и снова:

Но смерть говорит: стой, кто идёт.
Толкает меня и ведёт.
Смерть просыпается в ночи
у меня на плече.

Можно сказать, что текст приобретает второе измерение, — и мы видим, вероятно, галлюцинации героя, но это особенный мир, та подлинная реальность каждой человеческой жизни, где не какие-то коллизии с пограничниками, не коллизии сегодняшнего дня имеют значение, а коллизии между вечными величинами — между жизнью и смертью, которые о нас спорят и за нас борются. Вот ещё один интересный момент, который я хочу отметить в связи с переводом стихотворения Сергея Жадана «Я пам'ятаю голоси…». Оно (первые строфы) звучит по-украински  так:

Я пам’ятаю голоси,
Станційне плетиво предметів,
і сутінки, які росли
поміж пекарень і буфетів.

І сонце соком із цитрин
розмащувалось по одежі,
випалюючись, як бензин,
ховалось за вокзальні вежі…

Вот еще один мир смыслов — то, что растёт между пекарен и буфетов, да? Те события, те отношения. И вот как интересно переводит этот момент Анна Аркатова:

Я чётко помню голоса,
Предметов станционный список,
И правду-матку, что росла
Среди буфетных одалисок.

Там солнце — сочный апельсин, —
Разбрызганное по бейсболкам,
Сгорало быстро, как бензин,
Как лёгкий трёп на верхних полках…

По-моему, очень оригинальная трансляция, интересная. И я даже на одном из украинских сайтов, где молодые украинские поэты обсуждали эту подборку, — обсуждали, в целом радуясь её появлению, — видела обсуждение именно этой строфы, перевода именно этой строфы. И кому-то она очень понравилась, у кого-то вызвала недоумение, но мне кажется, что это интересно, что богатая образность Жадана у Анны Аркатовой получает яркое, органичное преломление. Поэтому я предлагаю вам прочитать оба варианта: и Сергея Жадана, каким его видит Елена Фанайлова в журнале «Знамя», и Сергея Жадана, каким его видит Анна Аркатова в журнале «Новая юность».

Наконец, нужно сказать пару слов о моих переводах из Оксаны Забужко. Дело в том, что Оксану Забужко очень мало переводят — именно как поэта — на русский язык, и это мне не совсем понятно, потому что она, безусловно, поэт первого ряда, поэт, который хорошо известен в других странах и награжден международными премиями. И когда говорят сегодня, что для совсем молодых украинских поэтов западная традиция и русская равновелики, что они — теперь — ориентируются на западную литературу и прекрасно её знают, замечу, что Оксана Забужко ещё много лет назад писала о равном влиянии на нее Сильвии Плат и Марины Цветаевой. Она действительно поэт европейский, который пишет не только стихи, но изумительные исследования по философии текста, по философии истории. Недавно её новая книга о Лесе Украинке, которая вышла в 2007 году (она называется «Нотр-Дам де Юкрейн. Леся Украинка в контексте мифологий»), стала Книгой года на Украине. Поэтому то, что в России до сих пор переводилось только одно произведение Оксаны Забужко, «Польові дослідження з українського сексу» («Полевые исследования из украинского секса»), — и переводилось оно несколько раз, но только оно, — большой пробел и большая для нас потеря. Кстати, если мы будем говорить о «Польових дослідженнях з українського сексу», то во всех предыдущих переводах стихи, которые включены в роман, переводились прозой. И только теперь, насколько я поняла из Живого Журнала замечательной переводчицы с украинского языка Елены Мариничевой (она готовит очередное издание романа), роман выйдет с поэтическими переводами, выполненными Дмитрием Кузьминым. Я видела эти переводы на странице Елены Мариничевой: это очень хорошие переводы, это настоящая Оксана Забужко,- такая, какой она предстает в романе «Полевые исследования из украинского секса». Вообще переводы Дмитрия Кузьмина следует отметить — хотя бы потому что он поощряет самых молодых украинских поэтов, показывает то, что актуально, ново в стихах авторов, которых мы в России еще совсем мало знаем. Поэтому, если вы заглядываете в ЖЖ Дмитрия Кузьмина, вы можете получить представление о современной украинской поэзии. Он регулярно подвижнически этим занимается — и в его собственной книге есть раздел, связанный с переводами из украинской поэзии.

Теперь скажу несколько слов о том стихотворении, которое я считаю центральным в своей подборке из Оксаны Забужко, маленькой подборке из «Новой юности». Название его я перевела как «Новый опыт». Дело в том, что у Забужко оно называется «Друга спроба» — «Вторая попытка». Но я не стала брать долгое слово «попытка» (ведь у Забужко чистый хорей в названии), тем более что словосочетание «вторая попытка» вызвало бы нежелательные ассоциации со «Вторым рождением» Пастернака, — а это совершенно другая традиция, и стихотворение о другом. Поэтому я назвала его «Новый опыт» — мне кажется, именно тема экзистенциальной жизни, жизни сознания, для Забужко очень важна, это одна из её ключевых тем: и индивидуального сознания, и коллективного, национального сознания. Итак.

НОВЫЙ ОПЫТ

И вот — шарахаю головой во
          все четыре стены зараз
(И на такую голову хватило у Бога меди!) —
Отмалчиваюсь на твердом — шатаясь, как водолаз,
Который вместо жемчужин нагреб из подводной — мидий.

«Что же в этом плохого? Съедобная штука. Ведь
Было бы хуже, спустись паренек впустую».
А что кровенится струп на лбу — это медь
Небесная разбивается подчистую.

… И горько помнить внутренний жемчуг — он
Явственно ждет на дне, вот только бы новый опыт!

Плоское обошло с четырех сторон,
И на певучий рот новый лоб не добыт.

Вот такое знаковое стихотворение Оксаны Забужко, давшее название ее большой книге «Друга спроба»… Не может сегодня быть полноценной подборки украинской поэзии без Забужко — и я всерьез рекомендую вам читать то, что она пишет. Может быть, — не надо бояться! — стоит начать читать это по-украински, если пока нет возможности увидеть её замечательные эссе, её поэзию и прозу в русских переводах…



Страницы: 1 2 3