Авторская программа Сергея Арутюнова «Допрос с пристрастием». Гость программы — главный редактор журнала «Новый мир» Андрей Витальевич Василевский.

Авторская программа Сергея Арутюнова «Допрос с пристрастием». Гость программы — главный редактор журнала «Новый мир» Андрей Витальевич Василевский. (скачать аудио).

Принимает участие: Андрей Василевский

Программа: Допрос с пристрастием


Андрей Василевский: МКАД.


[МКАД]

в хаммере бумере
мчится по кольцевой
знает думает
я не обкурен не пьян
видит внутри кольцевой
лес стеной
за кольцевой
начинается океан

я наверно уже не живой
я хочу добраться домой
бесконечное существо
непонятное никому
окружает его
отвечает ему
убирает во тьму
где уже никогда ничего


Да, вот стихотворение, из той подборки в «Новом мире», значит, о которой мы в начале говорили.


* * *

не могу вздохнуть хочет сказать больной
но могу дышать
кто-то большой стоит над моей душой
не дает быть перестать
я бы умер на полчаса
но от боинга вылетающего из орли
отрывается взлетная полоса
и монах дошедший до края плоской земли
переваливается через край видит новые чудеса
интересней чем рай


Ну, и вот тоже из этой же подборки еще одно тоже стихотворение.


* * *

поэтому лучше шестой канал
где позволяет телесигнал
сверху взглянуть на бильярдный стол
как если бы в лузу летящий шар
успел увидеть едва дыша
насколько он бел и гол
больному горлу трудно сказать
слезы не прожевать
легче просто болеть
можно не думать не понимать
просто смотреть смотреть

четверть последнюю или треть
можно не доживать


Шестой канал — это, как все знают, спортивный.

Сергей Арутюнов: Да, да. Я как раз хотел спросить: «Что у Вас на шестой кнопке?». У меня-то на шестой кнопке этот бесконечный спорт.

Андрей Василевский: Как у всех, наверно, да.

Сергей Арутюнов: Просто не знаю как у всех. Приходишь порой, там разные неожиданные кнопки, особенно в гостиницах. А тут действительно так вот попало, что вот эти загорелые ноги, они там бегают, они там прыгают. И это образ мира, конечно. Образ мира, который никак от тебя уже не зависит. Ведь ты-то понимаешь, что ты не сможешь подпрыгнуть на два метра или там с шестом на шесть, да, и копье метнуть и молот. И вся эта легкая атлетика это то, что беспрестанно выталкивает нас с трибун. Да, это повод для трагических размышлений. Хорошее стихотворение, правильно. Андрей Витальевич, надо бы спросить Вас о журнале. Но я думаю, что в данном случае Вы представляете себя здесь, и пусть люди слушают Вас. А журнал «Новый мир» надо просто всем читать регулярно, у кого какие возможности: в журнальном ли зале, покупая ли — просто читать и иметь представление о том, что этот печатный орган, который прошел долгий славный путь, видел многих славных и увидит их еще не раз, он преобразуется, он становится, может быть, более синтетическим, он включает новые и новые рубрики. И, в общем, что тут можно говорить. Я спрошу Вас о Литературном институте. Вам хорошо там по-прежнему, приходя через столько лет туда? Ну, это что-то личное, да, я вот тоже спрашиваю, потому что как-то тоже имею отношение к нему.

Андрей Василевский: Ну, в общем, да. То есть, странное вот ощущение. То есть, я никогда не думал, учась в Литинституте, что вот я когда-нибудь туда вернусь преподавателем. Что же касается, хорошо ли мне? Дело в том, что я, видимо, по натуре не педагог. То есть, я сейчас не говорю хороший педагог, плохой педагог.

Сергей Арутюнов: Вне оценок.

Андрей Василевский: То есть, вот я говорю просто о типе личности и о способности к какой-либо деятельности. То есть, совершенно очевидно, что есть люди, которые, как говорят, прирожденный педагог, прирожденный учитель, да. А вот есть люди, которым вот это, видимо, не дано. И вот мне кажется, что, в общем, скажем так, педагогического таланта мне не дано. Вот. Что оборачивается на практике, видимо, то есть, я думаю, со стороны ведь трудно представить, как ты выглядишь глазами своих студентов и прочее. Но, видимо, вот это отсутствие такой действительно настоящей педагогической жилки выливается в одних случаях в излишний либерализм такой, да, и добродушие похожее, может быть, на равнодушие, а в других случаях в чрезмерную ироничность, сарказм даже там, где можно было бы без этого обойтись. Вот как-то между этими двумя крайностями меня все время вот в этой «педагогической» моей практике все время меня и качает.

Сергей Арутюнов: Но это глубина проблема никак не относится к существу вопроса. Хорошо ли?

Андрей Василевский: Я привык уже, да. Вот и когда вот первые годы я свой выпуск начинал вести и так думал, ну, вот года три пройдет, вот я их выпущу, да, а нужно ли мне вообще это продолжать? Нужно ли мне новый семинар набирать, да? Ну, вот набираю семинар, я втянулся в это, да. Я надеюсь, что следующие там шесть лет, следующий набор я буду как-то работать, может быть, уверенней и иначе.

Сергей Арутюнов: Просто Лит часто ругают. А я-то знаю, что там постоянно что-то брезжит такое, смешное такое, ну, как знаете, брезжит в песочнице что-то, там куличик какой-то, там появляется, потом обваливается, конечно, приходят дожди, весь песок становится в ямках такой рябой, но потом какие-то опять малыши приходят, и снова визг, снова игра, снова куличики, снова какие-то маленькие башенки и так далее, потом опять приходит дождь, они разбегаются, вырастают. Ну, в общем, как образ детской площадки, по-моему, там забавно сидеть.

Андрей Василевский: Так вот, к сожалению, что малыши-то вот, я думаю, одна из главных нынешних проблем Литинститута состоит в том, что он становится институтом первого, так скажем, образования для выпускников школ.

Сергей Арутюнов: А раньше было по-другому.

Андрей Василевский: Да. Чем он никогда не был и не для этого вообще создавался, не для этого существовал. Но вот этот запрет на второе бесплатное высшее образование, вот он привел к тому, что большая часть поступающих сегодня в Литинститут, причем на дневное-то еще можно понять, но на заочное отделение, это люди, условно говоря, девяностого года рождения там плюс минус — восемьдесят девятого, девяностого, даже девяносто первого года.

Сергей Арутюнов: Девяносто первого уже пошли.

Андрей Василевский: Да. То есть, буквально со школьной скамьи они, значит, сразу хотят перейти, и в общем, и переходят в стены Литинститута, что, в общем, совершенно неправильно.

Сергей Арутюнов: Андрей Витальевич, а теперь напутствуйте сразу всех. Всех, не литовцев, не даже тех, кто, наверно, пишет, напутствуйте сразу все человечество, ибо шансов напутствовать у нас мало. А мне бы очень хотелось услышать напутствие всем людям Земли от Вас. Потому что Вы человек мудрый, лукавый и очень взвешенный в своих оценках. Я склонен им доверять. Может быть, на девяносто пять-шесть процентов я склонен доверять тому, что Вы говорите, и поэтому очень хотелось бы услышать вот эти вот слова, которые услышат, ну, сто пятьдесят человек — двести, которые будут слушать прямой эфир, потом еще столько же, которые будут слушать этот подкаст, который выложат на сайте. А потом это услышат и все остальные. Каким-то образом все эти волны расходятся, это все обязательно дойдет.

Андрей Василевский: Ну, если быть совсем честным и даже немного циничным, то я сказал бы следующее. Кто я такой, чтобы что-либо вам, слышащим эти слова, советовать? Я такой же живой человек, а значит, обремененный массой проблем, в которых кто бы мне посоветовал. А эти проблемы зачастую такие, в которых советовать никто не может.

Сергей Арутюнов: Это прекрасные слова. Это слова человека смиренного и благородного. Я благодарю Вас, Андрей Витальевич, что Вы были в нашей студии, что согласились придти сюда.

Андрей Василевский: Вам спасибо.

Сергей Арутюнов: Не за что. Мне бы хотелось слышать Ваш голос еще и еще. Мне бы хотелось почаще с Вами разговаривать.

Андрей Василевский: Ну, может быть, еще… Там пройдет время, да.

Сергей Арутюнов: Пройдет время, будет оказия, не беспокойтесь. И я не беспокоюсь и на Ваш счет, и на свой, поскольку шанс еще предоставится. Спасибо, Андрей Витальевич. У нас в студии был поэт, главный редактор «Нового мира», преподаватель Литературного института имени Горького Андрей Витальевич Василевский. Спасибо ему большое!

Андрей Василевский: Спасибо Вам.



Страницы: 1 2 3